Ромео и Джульетта

Балет «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева я впервые ставил в Парижской опере на сцене Пале Гарнье в 1978 г. После того, как в Париже с успехом прошла премьера моего балета «Иван Грозный» директор театра Рольф Либерман пригласил меня на следующую, на сей раз шекспировскую постановку. Мы с Сулико Вирсаладзе, моим постоянным художником и другом, остановились на необычном решении спектакля. Мир трагедии Шекспира предельно абстрагировался и окрашивался не в цвета оптимистического, как принято думать, ренессансного мироощущения. Нет, мы выбрали черный цвет как трагедийную краску, призванную обозначить мир трагедии вообще, вне каких-то примет и конкретного «адреса». На черном бархате высвечивались отдельные детали. Мир обобщался, максимально освобождался от подробностей быта, оставалась лишь одна симфония любви. Позже мы узнали, что так же ставил «Ромео и Джульетту» один французский художник: он тоже освободил сцену от всего, что не было связано с магистральной линией сюжета — развитием любви героев.