Турандот

В первый раз я услышал «Турандот», когда учился в школе: это была пластинка с Франко Корелли и Биргитт Нильссон. А первую постановку «Турандот» я увидел на сцене Кремлевского Дворца Съездов, и это был спектакль Франко Дзевфирелли, который привез в Москву театр «Ла Скала». Грандиозный спектакль, хорошо поставленный, очень красивый. А потом я слушал много записей с Геной Димитровой, с Евой Мартон, посмотрел спектакль в разных странах. Партия Турандот является очень сложной, хотя она совсем небольшая по своему певческому объему. Но она напряженная, тесситурная, даже крикливая и не соответствующая образу игривой Турандот, который существует у Гоцци. А Калаф? Его знаменитая ария начинается с лирики, а заканчивается клятвой себе, с агрессией в конце. Все характеры героев очень сильные. Моя задача — сделать каждого из них близким. Тогда получится спектакль. Я считаю, что мы выбрали правильный вариант финала «Турандот». Смерть Лиу заключает уже все. Дальше сказать нечего. Только мысленно досказывать. В стенах «Геликона» я встретил любовь. Я встретил здесь прекрасных певцов, которые работают ради театра, ради музыки, ради культуры нашей страны. Я встретил здесь музыкальную семью, в которой ответственны абсолютно все. Здесь все создано для того, чтобы заниматься музыкой, любить ее. Все помогают друг другу, все выучено, все приготовлено, а это та атмосфера, которая сейчас уже стала редка в наших театрах. Здесь царит любовь и к труду, и к опере, и делают это энтузиасты. Я встретил здесь замечательный оперный оркестр, который чувствует музыку. Мне и говорить много не надо, они играют по руке. Я стараюсь им все передать, как будто я сам пою. Музыка в «Турандот» очень сложная, но я всегда стараюсь не аккомпанировать, а петь вместе с ними. Это не аккомпанемент, абсолютно нет. Это взаимодействие чувств, это проникновение сердца к сердцу, души к душе. И для меня это большое счастье.